То ли мозг утрачивает нейроны дальних странствий, то ли нейросеть обращается исключительно к тому дата сету, на котором обучена, а может, нейровоспаление или башка забита всяким амилоидом, но факт остаётся фактом: с годами люди и соображают хуже, и хотят меньше.
Когда 50-летний старик говорит, что мы такое делали ещё двадцать лет назад, это означает только одно: он там и остался в те двадцать лет назад. Его совсем немного в этом мире, он в прошлом. Доживает.
На этом фоне в борьбе со старением есть парадокс. С возрастом ты должен становиться радикальней. Тебе не двадцать лет, чтобы ждать нанороботов. В пятьдесят-шестьдесят у тебя осталось крайне мало времени.
10–15 лет. Практически ничего. Дальше, может, ты вообще ничего понимать не будешь. Сейчас ты уже не можешь просто рассчитывать на один эксперимент, развивать один стартап. Тебе нужны невероятные перемены.
Значит, ты должен действовать более смело, не двигаться по заезженной колее: давайте конференцию проведём, попиарим тему, статью напишем. Всё это может стать надгробным памятником.
Ещё раз подчеркну. Надо предпринимать экстраординарные меры. Почему мы опубликовали проект о пересадке головы? Показать, что можно быть смелыми.
В продлении жизни двести значимых инициатив. Мне не нравятся все. Потому что в них нет экспоненциального роста. Только медленное поступательное движение.
То есть продаётся надежда: а вдруг наша молекула сработает при том, что мы не учли 1000 фактов о старении. Очень опрометчивый подход, который быстрее всего не даст нам лекарства от старости.
О каких бы инициативах ни шла речь, вопрос всё равно о людях. Какая группа сможет стать тараном? Мало того — нужны люди не только согласные, но и способные осуществить колоссальные изменения.
Как сделать, чтобы такая группа появилась? Организовать соревнование. Сегодня общество знает про борьбу со старением то, что найден важный белок, и учёные хотят с ним что-то сделать. Ну ещё кто-то привлёк какие-то деньги на это. А нужно создать поле одобрения для нестандартных инициатив. В принципе, мне понятно, как это может быть.
Другой вопрос, что людей, готовых заниматься продлением жизни как в последний раз (а это и в самом деле в последний раз), как бы не очень много. Все такие думают, ну не одно сработает, так другое. Сомнения нет — другое точно сработает. Но не при нашей жизни. Нет такой возможности — проверять плохие гипотезы.
К чему я это пишу? Приходите работать с нами в Open Longevity, если вы считаете, что действовать нужно срочно.
Можно ли работать в другой организации? Нет. Пусть покажут план лучше, чем наш, — тогда да. В противном случае — пустая трата времени.
Ситуация не терпит отлагательств.