Уже сейчас известны несколько препаратов, претендующих на звание "лекарства от старости". Но как отделить зёрна от плевел? И как сравнивать разные интервенции по геропротекторности?
В лучшем из миров разговор о критериях геропротекторов был бы центральной повесткой дня всех СМИ, блогов и выступлений стендап-комиков. Ну как же?! От того, как мы оцениваем качество интервенции против старения, зависит жизнь буквально миллиардов человек.
В нашей вселенной всем насрать. Сколько человек это сильно волнует в России? Двадцать? Плюс трехстам просто любопытно. Дико осознавать, что я знаю практически всех, кто как-то интересуется замедлением старения в научном смысле, без Аюрведы.
Тем не менее разговор этот вести надо, потому что двигаться к лекарству от старости — жизненно необходимо. Режьте меня на ремни, дорогие коллеги, но я считаю, что критериев нужно три — остальные отбросить.
Считайте, что я говорю о неких специальных «слабых» геропротекторах. Понятно дело, что у пересадки головы будет наблюдаться геропротекторный эффект, но, возможно, там будет другая оценка эффективности, та же иммуносовместимость. Итак.
Увеличение продолжительности жизни. Не средней, не максимальной, а ожидаемой для конкретного человека. Отбрасываем биологический возраст, все разговоры о среднем по популяции, а смотрим на одного человека и говорим сколько ему осталось и какой может быть эффект, если мы ему дадим, скажем, аспирин.
Вот у человека такие-то сосуды, такой-то холестерин, такой-то гомоцистеин, такое-то давление — значит, жить ему осталось примерно столько-то. Но есть терапии, и мы можем откатить возраст сосудов — значит, для него это геропротектор. А вот для этого человека наша сильная идея по омоложению сосудов из-за его полиморфизмов убьет на хер печень. Для него тогда наш набор биохакера совсем не геропротектор, а героиндуктор.
Первый критерий геропротектора: увеличение индивидуальной ожидаемой продолжительности жизни.
Как мы узнаем, что, дав литий, увеличили ожидаемую продолжительность жизни? У нас на руках должна быть валидированная (доказанная) диагностическая панель. В пределе мы стремимся охарактеризовать скорость старения достаточно узким коридором разброса значений. Получим мы всё это, проводя множество исследований, в том числе и наблюдательных, на старшей возрастной группе.
Из описанных примеров логично вытекает второй критерий: действие на доклиническую стадию возраст-зависимых заболеваний.
То есть мы смотрим на происходящее, видим, что дело идет к диабету, и ловим, ловим, ловим, замедляем и пытаемся откатить назад. Хотя бы убирая для начала лишние двадцать килограмм, сахар из рациона и добавляя туда метформин.
Почему геропротектор какой-то особенный на фоне всех достижений фармацевтики? Потому что он действует на ранее не замеченную стадию заболеваний. На ту, которая в прошлом веке называлась «ну ничего такого страшного я не вижу, занимайтесь спортом и не ешьте жирного».
Третий критерий: действие терапии на замедление развития сразу нескольких заболеваний.
Если уж мы омолаживаем митохондрии, то как-то несколько заболеваний должно отступить. Раз уж мы считаем и обоснованно считаем, что старение — мать болезней, то устраняя причину, должны убирать и следствия.
Всё, больше не надо критериев. Ни один новый критерий не сузит и не расширит список терапий так, чтобы это было полезно.
Если принесем в клинику заявление, что действуем мы на эволюционно-консервативные механизмы, нас не поймут, прищурятся и подозрительно спросят: «Мухи?» — захлопнут дверь и продолжат биорезонансную терапию. А потому-что для людей.
Возможно, я ошибаюсь, но докажите мне обратное.
Дискурс о критериях нужен не для меня, а для врачебного сообщества, чтобы доктора задумались, что у патологии есть сверхранняя стадия, и мы на неё можем повлиять, а не говорить: «Для вашего возраста всё нормально». Пусть лучше скажут, как сделать, чтобы стало: «как у космонавта».